— Разве ты не должна быть сейчас дома и ухаживать за Бертом? — поинтересовался Брайан. — Кажется, он ни минуты не может обойтись без тебя?
— А, Берт, — махнула рукой Синди. — Он с утра торчит у себя в мастерской, вдохновенно рисуя что-то, что лично мне напоминает тарелку спагетти, в которую опрокинули банку с гуталином. Не знаю, что он хочет сказать этим, а спрашивать я не решилась.
— Очень мудро с твоей стороны, — проворчал Брайан. — Берт терпеть не может, когда кто-то критикует его творения.
— Еще бы! — фыркнула Синди. — Он же гений. Впрочем, — добавила она с видом сытой кошки, — это вполне компенсируется кое-какими другими его достоинствами.
Рут была готова поклясться, что Брайан покраснел.
— Думаю, я уже получил ту информацию, за которой пришел, — сказал он и, кивнув на прощание обеим женщинам, выскочил за дверь.
— До чего легко от него избавиться, — хихикнула Синди. — Знаешь, он просто не выносит упоминания о том, что у кого-то удачно сложилась личная жизнь.
— Для меня это тоже не самая приятная тема, — заметила Рут.
— По крайней мере, нельзя сказать, что я не пыталась исправить ситуацию.
Что правда, то правдой. Более того, именно по этой причине Рут не собиралась рассказывать подруге о том, что произошло у нее с Брайаном. Благие намерения порой могли завести Синди слишком далеко.
— Хорошо, что ты заглянула ко мне, — торопливо сказала Рут, чтобы сменить тему. — Мы можем сходить позавтракать вместе.
— Вообще-то, я пришла, чтобы взглянуть на твой многострадальный пол и решить, что с ним можно сделать.
— Откуда ты знаешь о моем поле?
— На самом деле твой вопрос должен был звучать так: «Откуда ты знаешь, что случилось с моим полом, если я, твоя лучшая подруга, третий день никому не звоню и не отвечаю на звонки?» — Синди уперла руки в бока и нахмурилась. — Ты забываешь, дорогая моя, что у меня в классе двадцать детей и у каждого из них есть по паре родителей, которые всегда рады обсудить со мной свежие новости. Предполагается, что учителя всегда все знают.
— Если речь идет о тебе, то обычно так оно и есть, — согласилась Рут.
Синди тем временем с озабоченным выражением на лице принялась изучать пол.
— Может, просто покрасить его? — предложила она.
— Покрасить — что? — не поняла Рут.
— Покрасить пол, глупышка. Ты сегодня выглядишь рассеянной. Я понимаю, на тебя столько всего свалилось, но надо же собраться и заняться делом. Пол, конечно, выглядит ужасно. Но если покрыть его толстым слоем краски, то вполне можно будет подождать, пока ты разбогатеешь настолько, чтобы затеять грандиозную перестройку и поменять все целиком.
— Или пока меня не вышвырнут отсюда за долги, — вздохнула Рут, поворачиваясь, чтобы встретить мать и дочь Хьюстон и проводить младшую до раздевалки, а старшую к Пэтси.
Когда она вернулась, Синди по-прежнему ковыряла ногтем доски пола.
— Не похоже, чтобы они начали гнить, — авторитетно заявила она. — Хочешь, я попрошу Берта нарисовать здесь какие-нибудь веселенькие узорчики?
— Вряд ли он согласится, чтобы по его произведению ходили ногами, — заметила Рут.
— Это точно, — признала Синди. — Он такой капризный в этом отношении.
Тут она не удержалась и фыркнула. Ее смех был настолько заразительным, что Рут тоже заулыбалась.
— Ты случайно не знаешь, где можно снять недорогую квартирку? — спросила она, когда они отсмеялись.
— Недорогую? В Лонгвью? Да еще перед началом летнего сезона? — Синди картинно воздела руки к небу. — Такое разве что во сне привидится.
— Но ты обрати внимание, если тебе попадется что-то подобное. Похоже, меня скоро выставят за дверь.
— Ты шутишь! Какой сумасшедший, кроме тебя, конечно, захочет жить в доме с привидениями?
— Один такой нашелся, — вздохнула Рут. — И на мое несчастье, он оказался владельцем дома.
— Мистер Салливан?
Рут кивнула.
— Знаешь, — задумчиво произнесла Синди, — когда я была маленькая, по городу ходили слухи, что это он укокошил всех своих родственников. Говорят, он был последним настоящим бандитом в Лонгвью и сумел сбежать отсюда за каких-нибудь полчаса до того, как в его дом ворвалась полиция.
Просто великолепно! Рут с самого начала подозревала, что человек, способный выгнать ее из дому, который она уже привыкла считать своим, — настоящий преступник. Но чтобы так угадать… Хорошо еще, если он не станет угрожать ей своим пистолетом.
— Но это только слухи, да еще двадцатилетней давности, — быстро добавила Синди, всерьез обеспокоенная выражением, появившимся на лице подруги. — И потом, будь мистер Салливан действительно убийцей и бандитом, он бы не решился вернуться сюда, верно? Рут вовсе не была убеждена в этом.
Рэнсом Уэлмен ворвался в кабинет главного редактора «Нортуэст кантри» подобно порыву ветра.
Брайан оторвал взгляд от стопки свежих гранок и вопросительно поднял бровь.
— Вообще-то, в эту дверь положено стучать, мистер Уэлмен, — веско произнес он.
— Я пришел узнать, — заговорил Уэлмен, не обращая внимания на его слова, — почему в нашей газете не напечатано ни строчки об ужасном преступлении, потрясшем город?
— О каком преступлении вы говорите? — спросил Брайан, устало потирая виски.
— О нападении на клуб Рут Остин, разумеется, — презрительно ответил Уэлмен. — Возможно, вы не в курсе, Стоунер, но все только об этом и говорят.
— Могу вас заверить, мистер Уэлмен, — холодно ответил Брайан, — что я сам был на месте преступления вместе с полицией и не нашел в нем ничего интересного для наших читателей. Это самое обычное хулиганство, и я не думаю, что полиции удастся найти злоумышленников. У Пита Нордхауза сейф забит подобными делами.